Денис Геннадиевич Новиков (14 апреля 1967, Москва — 31 декабря 2004, Беер-Шева) — русский поэт.
Денис Новиков | |
---|---|
Дата рождения | 14 апреля 1967(1967-04-14) |
Место рождения | Москва, СССР |
Дата смерти | 31 декабря 2004(2004-12-31) (37 лет) |
Место смерти | Беер-Шева |
Гражданство |
СССР Россия |
Род деятельности | поэт |
Дебют | «Условные знаки» (1989) |
Премии | премия журнала «Арион» (1996) |
Медиафайлы на Викискладе |
Денис Геннадьевич Новиков родился 14 апреля 1967 года в Москве, в семье Геннадия Матвеевича (1931—1987) и Маргариты Петровны (1935—2015). Учился в спецшколе №18 с углублённым изучением французского языка. В 1977 году семья переехала из центра Москвы в Ясенево.
В 1987 году поступил в Литературный институт им. А. М. Горького, в 1988-ом перевёлся на заочное отделение, работал в отделе поэзии журнала «Огонёк». Участник группы «Альманах».
В 1985 году — первая публикация стихов в газете «Литературная Россия».
В 1989 году — участник IX Всесоюзного совещания молодых писателей. В издательстве «Молодая гвардия» вышла первая книга «Условные знаки». Член Союза российских писателей.
Стихи Дениса Новикова публиковались в журналах «Театральная жизнь», «Огонёк», «Юность», «Арион», «Новый мир», «Знамя»; в альманахе «Истоки» (1988), «Поэзия» (1989, №54), «Личное дело», «Личное дело №2»; в сборнике «Прорыв», «Стихи этого года» (1988), «Молода поэзия 89» и др. Выпустил четыре книги стихов. Послесловие ко второй книге Новикова — сборнику «Окно в январе» (1995) — написал Иосиф Бродский[1].
Несколько лет Денис Новиков провёл в Англии и Израиле. В последние годы резко порвал с литературным кругом, практически не печатался.
31 декабря 2004 года Денис Геннадьевич Новиков умер в возрасте 37 лет от сердечного приступа. Похоронен на альтернативном кладбище в городе Беэр-Шева (Вирсавия), существующем более 3700 лет, упоминающегося в Библии.
Его уже нельзя было представить, как в сборнике «Личное дело», под одной обложкой с Гандлевским, Кибировым, Приговым, Рубинштейном, Айзенбергом… Самый молодой и ранний из них, Денис стал настаивать, что он — не из них. Так и оказалось.
Критики и читатели ждали „красивого, двадцатидвухлетнего“. А он был. Вот этот самый — светловолосый, с черными бровями, длинноногий, остроумный — Денис Новиков. Но его проморгали. Не до того было? Так зачем же тогда устраивать плач Ярославны на кладбищенской стене советской литературы? Впрочем, когда Новиков был совсем молодым, о нем говорили, его хвалили — как же, такой маленький, а пишет совсем как большой. Но стоило Денису вместе со стихами вырасти — говорить перестали.
— Олег Хлебников, «Новая газета» № 9, 2005.[10]
Прочтя Новикова, я подумала: действительно существует такая вещь, как кровная связь с родиной — недаром во всех языках она «отечество» или мать, то есть первое, что человек видит, что принимает его в свои объятия. Это изначальное чувство, именно плотское, младенческое — и поэты его выражали, потому что поэтическое слово не просто слово, это некое во-площение порыва, «слово плоть бысть», и наоборот. Поэтому люди пишут стихи, когда влюбляются.
Новиков, в отличие от своих современников, не рвет эту связь — и сохраняет способность к любви и поэзии во плоти. И когда в 1990 году любовь его жизни реализовалась — он уехал в Англию к Эмили Мортимер, — его стих меняется. Что еще раз говорит о связи подлинной поэзии с порывом плоти — в отличие от «постбродской» риторики. Ольга Бартошевич-Жагель[11]