Хосé Протáсио Рисáль-Меркáдо и Алóнсо-Реалóнда (исп. José Protasio Rizal Mercado y Alonso Realonda; 19 июня 1861 — 30 декабря 1896) — филиппинский просветитель и учёный, испаноязычный поэт и писатель, полиглот, художник и скульптор тагальско-китайского[8] происхождения. Идеолог возрождения народов Юго-Восточной Азии и филиппинского национализма. Наряду с Марсело Дель Пиларом, он был одним из основателей реформаторского движения в испанских Филиппинах, подготовившего филиппинскую революцию. Биографы Рисаля называли его «гордостью малайской расы»[9] и «первым филиппинцем»[10].
Хосе Рисаль | |
---|---|
Имя при рождении | исп. José Protasio Mercado Rizal Alonso y Realonda |
Псевдонимы | Dimas-Alang[1], Laón Laán[2] и Laón Laang[3] |
Дата рождения | 19 июня 1861(1861-06-19)[4][5][6] |
Место рождения | |
Дата смерти | 30 декабря 1896(1896-12-30)[4][5][6] (35 лет) |
Место смерти | |
Гражданство (подданство) |
|
Род деятельности | писатель, лингвист, офтальмолог, деятель искусств, художник, политик, социолог, поэт |
Язык произведений | тагальский язык и испанский |
Автограф |
![]() |
![]() |
Был прекрасно образован, знал свыше двух десятков языков, включая русский[11][12] и мог свободно общаться на 7-10 языках. Он считал, что многонациональный народ Филиппин ещё не готов к независимости, поскольку колонизаторы внедрили в массы психологию рабов, от которой необходимо сначала освободиться. Из-за рабской психологии в случае скорой победы революционеров установленная ими диктатура, скорее всего, выродится в тиранию, что для народа будет хуже, чем власть колонизаторов — «Зачем независимость, если сегодняшние рабы завтра станут тиранами?»[13]. Впоследствии филиппинская революция с жёсткой борьбой её лидеров за власть во многом подтвердила пророчество писателя. Но «дорогу осилит идущий», и гражданское движение за давно назревшие реформы он считал необходимым для распространения национально-демократических идей и подготовки народов Филиппин к освобождению и самостоятельному существованию.[14]
Публично казнён колониальными властями за якобы участие в подготовке восстания против испанского господства на Филиппинах, хотя его творчество создавало только революционную ситуацию. В восстании, которое подготовили члены организации «Катипунан» он не участвовал и считал его преждевременным и самоубийственным. Почётным президентом «Катипунана» Рисаль был выбран помимо своей воли[15]. После казни Хосе Рисаль стал национальным героем и символом филиппинской революции.
Хосе Рисаль родился в 1861 году в семье Франсиско Меркадо Рисаля и Теодоры Алонсо в городе Каламба провинции Лагуна. У него было девять сестёр и один брат. Его родители были зажиточными арендаторами, которые выращивали рис на землях доминиканских монахов. Дополнительные фамилии «Рисаль» и «Реалонда» семьи его отца и матери взяли в 1849 году, когда испанские власти в целях переписи приказали всем филиппинцам взять испанские фамилии. (Хотя обе семьи тогда уже имели испанские фамилии.) Предки его отца приехали на Филиппины в конце XVII из Китая и приняли христианство[16][17][18].
Хосе был вундеркиндом. Он освоил алфавит в 3 года, а в 5 лет уже читал и писал.[17] При поступлении в университет он по совету семьи упростил имя и вместо основной взял ранее второстепенную фамилию Рисаль, чтобы не ассоциироваться со своим братом, который приобрёл дурную репутацию из-за связей с несколькими казнёнными филиппинскими священниками.[19]
Впоследствии своей поэзией, критической в отношении колониальных властей публицистикой и романами он так прославил свою второстепенную фамилию, что в 1891 году писал другу: «Вся моя семья теперь носит фамилию Рисаль вместо Меркадо, потому что за фамилию Рисаль их преследуют! Отлично! Я хочу присоединиться к ним и быть достойным своей семьи».[19]
Формальную учёбу Рисаль вместе с братом Пасьяно начал в возрасте восьми лет в Биньяне (англ.) (рус. в 1869 году. Для этого он переехал в расположенный около города дом деда по матери, Хосе Альберто Алонсо[20]. Обучал Рисаля персональный преподаватель Хустиньяно Акино Крус[21]. После полутора лет обучения Крус посоветовал 10-летнему Рисалю продолжить учёбу в высших учебных заведениях Манилы. В честь пребывания Рисаля в Биньяне на центральной площади города национальному герою Филиппин воздвигнут монумент.
В Маниле Рисаль поступил в университет Атенео-де-Манила и закончил общий курс в числе девяти студентов с оценками «только отлично». Он продолжал учёбу в этом университете, чтобы получить диплом землеустроителя и оценщика. В это же время он прослушал вводный курс права в университете Санто-Томас[22]. Когда он узнал, что его мать постепенно слепнет, он перешёл на факультет медицины и хирургии того же университета по специальности офтальмология.
Без согласия своих родителей он в одиночку уехал в Мадрид в мае 1882 года и изучал медицину Мадридском университете Комплутенсе, где получил степень лиценциата медицины. Он также слушал лекции по медицине в Парижском университете и в Гейдельбергском университете. В Берлине он стал членом Берлинского общества этнологии и Берлинского антропологического общества при посредничестве известного немецкого учёного Рудольфа Вирхова. В апреле 1887 года согласно правилам он прочитал доклад на немецком перед Антропологическим обществом о тагальском языке. Гейдельберг вдохновил Рисаля на поэму «A las flores del Heidelberg» (Цветы Гейдельберга), в которой поэт вспоминал Филиппины и молился за свою родину и общие ценности Востока и Запада.
В 1887 году в Гейдельберге 25-летний Рисаль завершил свою офтальмологическую специализацию под руководством известного профессора Отто Беккера. Здесь же он познакомился с недавно изобретённым офтальмоскопом, чтобы позднее использовать его для лечения глаз своей матери. Из Гейдельберга Рисаль писал родителям: «Полдня я учу немецкий, а вторую половину изучаю болезни глаз. Дважды в неделю я хожу в пивную, чтобы практиковаться в немецком со своими друзьями студентами». Несколько месяцев он прожил в семье протестантского пастора Карла Ульмера в Вильгельмсфельде. Здесь он написал последние главы романа «Не прикасайся ко мне[en]», который был опубликован в Берлине в 1887 году".
Рисаль был полиглотом, одарённым не только способностями к науке, но и множеством художественных талантов. Он занимался живописью, рисовал, занимался скульптурой и резьбой по дереву. Семья Ульмера и Блументритты[en] берегли даже салфетки с набросками и записями Рисаля, которые впоследствии были завещаны его семье. Рисаль был талантливым поэтом, эссеистом и романистом. Наиболее известны два его романа — «Не прикасайся ко мне» и продолжение, «Флибустьеры».[23] Его произведения стали ядром литературы, которая вдохновляла как мирных антиколониальных реформаторов, так и революционеров.
Рисаль мог разговаривать более чем на 10 языках.[24] В своём эссе, «Размышления филиппинца» (La Solidaridad, c.1888), он писал: «Человек умножается на число языков, которыми он владеет».[25][26] Он отлично фехтовал и стрелял из пистолета[27]. Друг Рисаля доктор Адольф Мейер считал его многогранность «ошеломляющей».[28][29][30]
С 1888 года до возвращения на Филиппины Рисаль активно участвует в реформаторском движении филиппинцев в Испании. Совместно со своим двоюродным братом Галикано Апасибле в декабре 1888 года в Барселоне основал организацию «Ла Солидаридад» (Солидарность[en]).
В 1888 году Рисаль совершил далёкое путешествие в Японию и США. [31]
В 1891 году в Генте (Бельгия) был опубликован второй роман писателя, «Флибустьеры[en]». Это произведение стало продолжением первого романа, который был запрещён на Филиппинах. Его название и сюжет перекликаются с враждебной реакцией на первый роман испанского монашества и колониальной «элиты», которые навесили на Рисаля ярлыки «флибустьера» и «подрывного элемента»[32][33]. Второй роман продемонстрировал изменение взглядов писателя на перспективу мирных реформ и повествует уже о подрывной и революционной деятельности. Однако идею революционного насилия и в этом романе Рисаль не только не пропагандирует, но и прямо отвергает.
После возвращения в Манилу в 1892 году Рисаль сформировал гражданское движение под названием «Филиппинская лига[en]». Организация собиралась продвигать умеренные социальные реформы легальными методами, но тут же была распущена губернатором. В это время Рисаль уже был объявлен властями врагом государства из-за публикации своих романов.
Рисаля обвинили в революционной деятельности и в июле 1892 депортировали в Дапитан[en], город на острове Минданао.[34]
Информации о жизни Рисаля на Минданао немного, но считается, что он преподавал в школе, которую сам создал, а история знакомства его с будущей женой свидетельствует, что он занимался врачебной практикой. Один из будущих губернаторов провинции Замбоанга[en] на Минданао, Хосе Асениеро был его учеником.[35] Также он изучал местную фауну и вёл обширную переписку с учёными и друзьями в Европе на множестве языков, что озадачивало местную цензуру.
В Дапитане Рисаль по свидетельству современников изучил русский язык. В письме своему другу А. Б. Мейеру в ноябре 1893 года он просит прислать сочинения Тургенева, Гоголя, Короленко и Данилевского. И только относительно сочинений Гоголя стоит пометка — на «немецком языке». Книги Рисаль получает в 1894 году, о чем немедленно пишет Блюментритту: «Сегодняшняя почта доставила мне огромную радость — прибыло много книг Гоголя, Тургенева, Данилевского…»[11]
В Дапитане испанские монахи, в первую очередь иезуиты, неоднократно пытались вернуть Рисаля в «лоно католической церкви». Рисаль отверг эти попытки с позиций деизма и экуменизма[36]. В подробном письме монахам, он объяснил, что Бог слишком велик, чтобы какая-либо отдельная церковь, дело рук человеческих, могла вместить и выразить всё его величие.[37]
В течение его четырёхлетней ссылки на Минданао на Лусоне назревала Филиппинская революция, в которой его потом обвинили. Он осудил восстание и предпочёл сам стать жертвой, но члены «Катипунана» не только назначили его своим почётным президентом, но и шли в бой с его именем.[38]
Рисаль видел своё предназначение в просвещении филиппинского народа, формировании свободного мышления и национального самосознания. Будучи видным членом Движения за просвещение[en] филиппинцев и организации Солидарность[en], он в одноимённой газете «La solidaridad» опубликовал множество публицистических статей ради продвижения конкретных и давно назревших реформ.
Основные требования филиппинских реформаторов сводились к следующему.
Первоначально филиппинские реформаторы, включая Рисаля и Дель Пилара, видели будущее Филиппин на пути ассимиляции и требовали для островов статуса испанской провинции. Упорное нежелание испанских властей идти на какие-либо реформы и запрет легального реформаторского движения на Филиппинах изменили взгляды даже умеренных реформаторов и привели к формированию революционной ситуации.
Но основную роль в формировании национального самосознания филиппинской интеллигенции сыграли художественные произведения писателя, в первую очередь два его романа,[39] которые стали популярны не только на Филиппинах, но и в Европе, и вызвали ненависть испанских монахов[40] и колониальных властей. В итоге, как и предвидел его друг Блументритт, это привело к гибели писателя, хотя в своих произведениях он не призывал к насилию, а наоборот предостерегал от необдуманного революционного энтузиазма.
Первой серьёзной и длительной страстью Рисаля была Леонор Ривера[en], которая стала прообразом Марии Клары в двух романах писателя.[41] Ривера и Рисаль впервые встретились в Маниле, когда Ривере было только 14 лет. Когда в 1882 Рисаль уехал в Европу Ривере было 16. Их переписка началась с прощальной поэмы Рисаля.[32]
Когда Рисаль вернулся на Филиппины в августе 1887 года его роман «Не прикасайся ко мне», вышедший в свет весной, уже наделал много шума и был запрещён на Филиппинах как «подрывной». Церковь грозила Рисалю отлучением. Поэтому отец запретил Рисалю встречаться с Риверой, чтобы не подвергать её семью опасности. Рисаль хотел жениться на Ривере до отъезда с Филиппин. Он ещё раз просил разрешения у отца, но встреча так и не состоялась. В 1888 году Рисаль целый год не получал писем от Риверы, хотя продолжал писать сам. Причина крылась в том, что мать Риверы решила выдать дочь замуж за английского инженера Генри Киппинга.[32][33] Известие о свадьбе Риверы и Киппинга стало для Рисаля ударом.
Впоследствии Рисаль не был обделён женским вниманием ни в Европе, ни в Азии[32], но вновь серьёзные отношения у него сложились только незадолго до смерти во время ссылки в Дапитане.
В феврале 1895 года Рисаль встретил Жозефину Бракен[en], ирландку из Гонконга, которая привезла удочерившего её слепого отца на лечение к Рисалю.[42] После нескольких встреч между ними завязался роман. Они хотели пожениться, но местный священник отказался это сделать без разрешения епископа. Рисаль должен был «отречься от своих заблуждений» и вернуться в лоно католичества. Ему вменялись не только антиклерикальные романы, но и масонство.[43]
Сопроводив своего отца обратно в Гонконг и возвращаясь через Манилу в Дапитан, Жозефина представилась семье Рисаля. Мать Рисаля предложила заключить гражданский брак, не столь сакральный, но более приемлемый для Рисаля нежели политическое отречение от своих взглядов.[44]. Жозефина родила сына, который умер сразу же после преждевременных родов.
В 1896 году восстание, начатое революционной организацией «Катипунан», превратилось в Филиппинскую революцию. Рисаль ранее добровольно предложил испанским властям службу в качестве врача на Кубе. Генерал-губернатор Рамон Бланко разрешил ему отъезд на Кубу для борьбы жёлтой лихорадкой. Рисаль со своей гражданской женой Жозефиной покинули Дапитан 1 августа 1896 года с рекомендательным письмом от Бланко. Основной причиной отъезда стало то, что Рисаль знал о подготовке восстания, но считал его не только преждевременным, но и самоубийственным.
Рисаля арестовали по пути на Кубу в Испании и заключили под стражу в Барселоне 6 октября 1896 года. Он был отослан назад в Манилу для суда по обвинению в связях с членами «Катипунана». На протяжении всего путешествия он не имел постоянного конвоя и легко мог бежать, но не сделал этого.
Во время заключения в форте Сантьяго, Рисаль написал манифест, в котором отмежевался от восстания Бонифасио и Агинальдо. Он заявил, что для достижения реальной свободы филиппинцам сначала нужно образование и формирование национального самосознания, но не отрёкся от конечной цели революции — независимости Филиппин.
Военный трибунал судил Рисаля за восстание, мятеж и заговор. Он был осуждён по всем трём обвинениям и приговорён к расстрелу. Этот суд считали фарсом даже выдающиеся испанцы тех дней. Генерал-губернатор Рамон Бланко, который до некоторой степени симпатизировал Рисалю, был отстранён от власти 13 декабря, под давлением консервативных сил. На его место был назначен Камильо де Полавьеха. Новый генерал-губернатор Филиппин с ведома королевской семьи утвердил приговор. Сам Рисаль заранее, ещё в Дапитане, комментировал это так: «Я счастлив, что могу принести небольшую жертву за дело, которое считаю святым»[45]…
30 декабря 1896 года расстрел произвёл взвод филиппинских солдат испанской армии «под прицелом и надзором» большого количества регулярных испанских войск и толпы испанских патриотов. Во время казни толпа кричала «Да здравствует Испания!»[46] Перед расстрелом испанский военный врач констатировал, что у Рисаля нормальный пульс, а в последних словах Хосе процитировал Христа — «consummatum est!»[47]
Мотивы второго романа Рисаля использовали филиппинские писатели XX века Ник Хоакин «Пещера и тени», «Легенда о донье Херониме» и Амадо Эрнандес «Хищные птицы». Рисаль часто упоминается в романе Мигеля Сихуко «Просвещённые», который переведён на русский и получил в 2008 году премию Паланки (Азиатский Букер) — высшую литературную награду Филиппин[48].
Среди переводчиков произведений Рисаля на русский Павел Грушко, Евгений Долматовский. На немецкий произведения Рисаля переводил Фердинанд Блюментритт, на английский Ник Хоакин.
Прощай, мой дом желанный и солнце в ясной дали,
Жемчужина Востока, потерянный наш рай.
Пусть жизнь моя прервётся, умру я без печали.
И если б сотни жизней мне в будущем сияли, —
Я с радостью бы отдал их за тебя, мой край!
Родные Филиппины, я вас зову проститься,
Вы боль моя и мука, душа моя и плоть.
Я ухожу, оставив любовь, родные лица,
Туда, где над рабами палач не поглумится,
Где честь не есть проклятье, а правит лишь Господь.
(Перевод П. Грушко)
Стихотворение стало символом борьбы против колонизаторов не только на Филиппинах, но и в регионе. Индонезийские бойцы, освобождая свою родину, пели его перед боем.[49]
Первую биографию Рисаля, «Vida y Escritos del José Rizal» («Жизнь и произведения Хосе Рисаля»)[50], написал его политический оппонент, а впоследствии почитатель Венсеслао Ретана[es]. Биографии Рисаля также написали на испанском Мигель де Унамуно, на немецком Фердинанд Блюментритт — австрийский учёный, друг Рисаля. Книги о Рисале выходят в США, Японии, Нидерландах, Чехии. Джавахарлал Неру посвятил Рисалю главу в книге «Взгляд на всемирную историю». В Манильском университете читают курсы рисалеведенья. На русском языке биографию Рисаля написал И. В. Подберёзский.[11]
![]() ![]() | ||||
---|---|---|---|---|
Тематические сайты | ||||
Словари и энциклопедии | ||||
Генеалогия и некрополистика | ||||
|