Ма́монт Ви́кторович Да́льский (настоящая фамилия Неелов; 2 сентября 1865, Харьковская губерния — 21 июня 1918, Москва) — русский актёр.
Мамонт Дальский | |
---|---|
Мамант Викторович Неелов | |
Имя при рождении | Мамонт Викторович Неелов |
Псевдонимы | Мамонт Дальский |
Дата рождения | 2 сентября 1865(1865-09-02) |
Место рождения | Кантемировка, Харьковская губерния |
Дата смерти | 21 июня 1918(1918-06-21) (52 года) |
Место смерти |
|
Гражданство |
|
Профессия |
актёр
|
Годы активности | 1886—1916 |
Медиафайлы на Викискладе |
Мамонт Викторович Неелов родился 2 сентября 1865 года в Кантемировке Харьковской губернии в семье дворянина, судьи и предводителя дворянства Виктора Владимировича Неелова.
Окончил киевскую гимназию. Увлекался литературой, хорошо знал иностранные языки, латынь. Уже гимназистом выступал в концертах, исполняя произведения А. С. Пушкина, У. Шекспира, Ф. Шиллера. Псевдоним Дальский был взят им по детскому прозвищу «Даля» любимой им младшей сестры Магдалины.
Поступил на юридический факультет Харьковского университета, но в 1885 году оставил учёбу ради сцены и в 1886 году получил ангажемент в труппе Воронцова в Вильно и быстро занял место ведущего актёра. В течение нескольких лет Дальский играл в провинции. Актриса Мария Велизарий вспоминала:
«Даже Шклов, Умань, Винница… были для него крупными городами. Он играл в Голте, а мечтал о гастролях в Париже… Ему было совершенно безразлично, каков ансамбль, есть ли на сцене декорации, а на актёрах — должные костюмы. Раз он, Мамонт Дальский, играет, значит, здесь — настоящий театр, если даже над головой нет крыши…»
В 1889 году по предложению П. Д. Боборыкина поступил в труппу московского Нового театра Е. Н. Горевой. Именно в театре Горевой к Дальскому пришла слава: публика оценила его игру в пьесе «Дон Карлос» Ф. Шиллера (заглавную роль пьесы Дальский сохранял в своём репертуаре в течение нескольких лет). Другой замечательной ролью Дальского стал Барон в пьесе А. С. Пушкина «Скупой рыцарь».
В 1890 году Мамонт Дальский получил приглашения из ведущих театров Москвы и Петербурга: Малого и Александринского. Главный режиссёр Александринки П. М. Медведев пригласил его в труппу «без дебюта». Первое появление Дальского на сцене состоялось 8 сентября 1890 года — в роли Жадова в пьесе А. Н. Островского «Доходное место». В театре он выступал в амплуа драматических любовников, особенно ему удавались герои с сильными, необузданными страстями, выступающие против общества: Чацкий («Горе от ума» А. С. Грибоедова), Незнамов («Без вины виноватые» А. Н. Островского), Рогожин («Идиот» Ф. М. Достоевского), Гамлет и Отелло («Гамлет», «Отелло» Шекспира), Карл Моор («Разбойники» Ф. Шиллера) и др.
В Александринском театре он проработал 10 лет, однако в последние годы ему практически не давали новых ролей: он играл, например, Квартального в «Ревизоре» Н. В. Гоголя и Надзирателя в «Свадьбе Кречинского» А. В. Сухово-Кобылина. Последняя крупная роль Дальского в театре — Отелло в одноимённой трагедии Шекспира, — была сыграна им 4 февраля 1900 года, в юбилей пребывания на александринской сцене. Вскоре он оставил александринскую сцену.
С 1900 года он гастролировал в провинции, выступал на столичных сценах и в частных театрах, организовывал публичные вечера трагедий, исполняя отрывки из своих лучших ролей. В последний раз Дальский появился на сцене в 1916 году. Пытался безуспешно создать собственный театр; свой проект театра показывал М. Горькому и Ф. Шаляпину в 1915 году.
В 1917 году Мамонт Дальский, давно интересовавшийся идеями Бакунина и Кропоткина, объявил себя анархистом и вступил во Всероссийскую федерацию анархистов-коммунистов, даже участвовал в разграблении и сожжении особняка Фредерикса, заводил толпу и сам лично вынес из особняка два богатых чучела медведей.
14 января 1918 года был арестован по указанию управляющего делами Совета народных комиссаров В. Д. Бонч-Бруевича, однако вскоре отпущен.
Погиб в Москве 21 июня 1918 года: сорвался с подножки трамвая, отправляясь в гости к Шаляпину. Газета «Раннее утро» сообщала 9 июля:
Как передают очевидцы, Дальский погиб при таких обстоятельствах.
Когда артист проезжал на трамвае по Б. Никитской ул., против Чернышевского пер., то вследствие сильной тесноты его кто-то столкнул с площадки, и он попал под колеса вагона.
Дальского подняли в предсмертной агонии, в он вскоре скончался.
Тело покойного было доставлено в Брюсовский госпиталь, а оттуда перевезено в церковь Рождества Христова в Кудрине, где сегодня в 1ч. дня будет совершена панихида.
---
Равнодушно позванивая обвешанный живыми гроздьями пассажиров, висящих на подножках и буферах, вагон трамвая раздавил вчера известного и на берегах Невы и у нас, в Москве, и в далеких уголках театральной провинции актера Мамонта Дальского, «в миру» М. В. Пропазанова.[sic]
Покойный являл собой выпуклый тип русского актера с мятущейся душой. <…> происходил из актерской семьи.
Его сестра — известная в Москве красавица Магдалина Дальская, глаза бриллианты и рысаки которой в свое время изумляли всю Москву … держала антрепризу в «Аквариуме», чтобы играть в протопоповской пьесе «Рабыни веселья», — и больная, поблекшая, оставленная своими поклонниками, кончила жизненный путь трагически, убитая каким-то актёром в Сибири.
Дальский всю свою жизнь был неугомонным.
Вечно бурлил, вечно куда-то стремился. <…> Оглядываясь на путь, пройденный Дальским, невольно вспоминаешь Коммиссаржевскую.
И он, и она порвали с Александринским театром и оба понеслись в неведомую даль.
Коммиссаржевская — эта чайка русскаго театра, залетела далеко-далеко, к воротам Тамерлана в знойный Туркестан, где и погибла от оспы.
Можно было думать, что Дальский погибнет где-нибудь на баррикадах, под мрачной сенью черного знамени, среди грохота и дыма рвущихся бомб.
Но его раздавил глупый трамвай…
Похоронен на Никольском кладбище. В 1936 г. перезахоронен в Некрополе мастеров искусств.
В романе «Хождение по мукам» А. Н. Толстой написал о нём:
Душой этих ночных кутежей был Мамонт Дальский, драматический актер, трагик, чье имя в недавнем прошлом гремело не менее звучно, чем Росси. Это был человек дикого темперамента, красавец, игрок, расчетливый безумец, опасный, величественный и хитрый. За последние годы он выступал редко, только в гастролях. Его встречали в игорных домах в столицах, на юге, в Сибири. Рассказывали о его чудовищных проигрышах. Он начинал стареть. Говорил, что бросает сцену. Во время войны участвовал в темных комбинациях с поставками. Когда началась революция, он появился в Москве. Он почувствовал гигантскую трагическую сцену и захотел сыграть на ней главную роль в новых «Братьях-разбойниках». Со всей убедительностью гениального актера он заговорил о священной анархии и абсолютной свободе, об условности моральных принципов и праве каждого на все. Он сеял по Москве возбуждение в умах…[1]
В библиографических каталогах |
|
---|