Евге́ний Ива́нович Замя́тин (20 января [1 февраля] 1884, Лебедянь, Тамбовская губерния — 10 марта 1937, Париж, Франция[2][3]) — русский и советский писатель, публицист и литературный критик, киносценарист[3], инженер, педагог, социалист[4].
Евгений Иванович Замятин | |
---|---|
![]() Портрет Евгения Замятина. Художник Борис Кустодиев. 1923 год | |
Имя при рождении | Евге́ний Ива́нович Замя́тин |
Дата рождения | 20 января [1 февраля] 1884 |
Место рождения | Лебедянь |
Дата смерти | 10 марта 1937 (53 года) |
Место смерти |
|
Гражданство (подданство) |
|
Род деятельности | прозаик, литературный критик, публицист, сценарист, инженер, педагог, социалист |
Направление | неореализм[1] |
Жанр | научная фантастика, политическая сатира, антиутопия, исторический роман, спекулятивная фантастика, публицистика, проза |
Язык произведений | русский |
Дебют | «Один» (1908) |
Награды |
премия «Прометей» — зал славы[d] |
Автограф |
![]() |
![]() | |
![]() | |
![]() |
Отец — православный священник, мать — пианистка.
С 1893 по 1896 год Замятин посещал Лебедянскую гимназию, потом учился в Воронежской гимназии, которую окончил в 1902 году с золотой медалью. Продолжить учёбу он решил на кораблестроительном факультете Санкт-Петербургского политехнического института:
В гимназии я получал пятёрки с плюсом за сочинения и не всегда легко ладил с математикой. Должно быть, именно потому (из упрямства) я выбрал самое что ни на есть математическое: кораблестроительный факультет Петербургского политехникума.
В это время Замятин увлёкся социалистическим учением, вступил во фракцию большевиков РСДРП (1905—1910), входил в боевую дружину Выборгского района и принимал активное участие в жизни революционной студенческой молодёжи[5]. Тогда же он встретил свою будущую жену — Людмилу Николаевну Усову (1883—1965). В 1905 году Замятина арестовали за революционную деятельность, но благодаря усилиям матери вскоре выпустили. Летом того же года при возвращении через Одессу из морского путешествия в Египет Замятин случайно оказался свидетелем восстания на броненосце «Потёмкин», был снова арестован и выслан в Лебедянь. В том же году он тайно вернулся в Петербург, где до 1911 года жил на нелегальном положении[6].
В 1908 году Замятин окончил институт и написал свой первый рассказ — «Один». Два года начинающий автор преподавал на кораблестроительном факультете, работал инженером и одновременно заканчивал рассказ «Девушка». В 1911 году Замятина за нелегальное проживание выслали в Лахту. Здесь он написал свою первую повесть «Уездное», где с горечью изобразил полный инертности мир русской провинции[6]. Это произведение привлекло внимание знатоков литературы и других писателей, в том числе Горького[7].
Во время Первой мировой войны Замятин выступал с антивоенных интернационалистических позиций. В повести «На куличках» (1914) он «в самом отталкивающем виде» описал внутренний быт небольшого военного отряда на Дальнем Востоке[8], за что тираж повести был конфискован цензорами за «обличение офицерства», а сам Замятин был привлечён к суду и сослан в Кемь[9]. Однако критики высоко оценили повесть начинающего писателя[6].
В марте 1916 года Замятин как опытный инженер был командирован в Англию для участия в строительстве российских ледоколов на верфях Ньюкасла, Глазго и Сандерленда; побывал в Лондоне. Он был представителем заказчика при строительстве ледоколов «Святой Александр Невский», получившего после Октябрьской революции имя «Ленин», для которого он делал как аванпроект, «Святогор», переименованного в 1927 году в «Красин», «Минин», «Пожарский», «Илья Муромец» и ещё пяти маленьких ледоколов. Вероятно, приехав оттуда, он получил прозвище «Англичанин». Замятина поразила разница между Россией и Англией, переход «от лопухов и малинников Лебедяни — к грохочущим докам Нью-Кастла»[7]. Он хорошо изучил английский язык, стал подтянутым, элегантным и вежливым[10]. Во время командировки он пишет повести «Островитяне» (1917) и «Ловец человеков» (опубликована в 1921) — тонкую сатиру на английский быт, а также начинает повесть «Север» на основе впечатлений северной ссылки, законченную и опубликованную в 1922 году в «Петербургском альманахе» З. И. Гржебина (Берлин)[6][9].
В сентябре 1917 года Замятин вернулся в Россию. После Октябрьской революции, с которой он связывал немалые надежды[10], печатается запрещённая ранее повесть «На куличках». В петроградском Доме искусств им был организован класс художественной прозы, из которого выделилась группа молодых одарённых писателей «Серапионовы братья»[7][8]. Её членами были Михаил Зощенко, Константин Федин, Всеволод Иванов, Вениамин Каверин, Николай Тихонов и другие. В 1918–1924 годах был членом редколлегии «Всемирной литературы» и заведующим редакцией в издательстве[11]. В 1924 году участвовал в издании независимого литературно-художественного журнала «Русский современник».
Был активен в литературной жизни страны: входил в Правление Всероссийского союза писателей, в Комитет Дома литераторов и Совет Дома искусств, был председателем ленинградского отделения Всероссийского союза писателей[12][13].
Первые годы после революции Замятин печатался под псевдонимом «Мих. Платонов». В своих статьях он анализировал отдельные моменты деятельности большевиков — цензуру, красный террор, отмену смертной казни в России и другое[10]. Оставаясь убеждённым социалистом, Замятин критиковал политику большевистского правительства во время Гражданской войны. В частности, в марте 1919 года он вместе со многими известными деятелями искусства (А. А. Блок, А. М. Ремизов, Р. В. Иванов-Разумник, К. С. Петров-Водкин) был арестован во время спровоцированных левыми эсерами рабочих волнений на заводах Петрограда. Вопрос о его высылке дважды обсуждался на Политбюро[14], в итоге он был отпущен «без последствий»[10].
В 1920 году Замятин закончил работу над знаковым романом «Мы»[8], с которого начался расцвет жанра антиутопии[15]. Он описывает общество жёсткого тоталитарного контроля над личностью, свои представления о развитии и будущем периода военного коммунизма. Этот замысел он вынес из «машинизированной» Англии[7].
Как убедился Замятин, сам по себе технический прогресс, в отрыве от нравственного, духовного развития, не только не способствует улучшению человеческой природы, но грозит вытеснить человеческое в человеке.
— Михайлов О. Н. «Гроссмейстер литературы»[7]
В 1921 году рукопись романа «Мы» была отправлена автором в Берлин для публикации издательством З. Гржебина, с которым Замятин был связан договорными отношениями. Издательство, в свою очередь, передало копию в США для перевода и издания на английском языке[16]. Но советская цензура усмотрела в романе прикрытую издёвку над коммунистическим строем и запретила публикацию произведения[9].
В 1922 году имя Замятина по формальным причинам (публикация рассказа «Арапы» в «Петербургском сборнике») было включено в списки на высылку из Советской России, а 17 августа он был арестован с резолюцией «высылка отсрочена до особого распоряжения»[17]. Замятин провёл почти месяц в тюрьме ГПУ, однако благодаря стараниям друзей (в частности, Юрия и Елены Анненковых) приговор был отменён[10][18].
Роман «Мы» был издан в Нью-Йорке на английском языке в 1925 году, а затем — на чешском (1927) и французском (1929) языках. Эти переводы заметно повлияли как на европейскую литературную жизнь[19], так и на судьбу автора. В 1929 году советским издательством «Федерация» был приостановлен на четвёртом томе выпуск собрания сочинений писателя. На волне жёсткой критики и травли Замятин в 1929 году заявил о выходе из Союза писателей, а в июне 1931 года написал письмо И. В. Сталину с просьбой разрешить ему выезд за границу[20]. Он получил положительный ответ (по ходатайству Горького) и в ноябре 1931 года уехал — сначала в Ригу, затем — в Берлин, откуда в феврале 1932 года перебрался в Париж[9].
Замятин писал статьи для французских газет, основная тема — состояние современной русской прозы, а также искусства авангарда. Он продолжил работать над рассказами и киносценариями, в частности, в соавторстве с Жаком Компанезом написал сценарий для фильма Жана Ренуара «На дне» (экранизации одноимённой пьесы Горького). В июне 1934 года по собственной просьбе и с одобрения Сталина был принят в новообразованный Союз советских писателей[14], а в 1935 году участвовал в антифашистском Конгрессе писателей в защиту культуры как член советской делегации. До конца жизни сохранил советское гражданство[21].
Замятин скучал по Родине до своей смерти[22][23]. Писатель скончался в доме №14 на улице Огюста Раффе в нищете 10 марта 1937 года от сердечного приступа. На его похоронах присутствовала лишь небольшая группа друзей. Похоронен на парижском кладбище в Тье (дивизион 21, линия 5, могила 36).
В начале романа один из многих нумеров (так называют людей), инженер Д-503, с восторгом описывает основанную на математике организацию жизни в городе-государстве под властью всемогущего «Благодетеля». Он и не задумывается о том, что можно жить по-другому: без «Зелёной Стены», квартир со стеклянными стенами, «Государственной Газеты», «Бюро Хранителей» и «Благодетеля». Но после встречи с I-330 он входит в группу революционеров, стремящихся к продолжению революции и уничтожению существующего в городе строя.
Последующие антиутопии английских писателей Олдоса Хаксли («О дивный новый мир»[24][25], 1932) и Джорджа Оруэлла (роман «1984», опубликованный в 1949) во многом аналогичны роману «Мы». Сам Джордж Оруэлл признавался, что Евгений Замятин и «Мы» повлияли на него и его творчество[26].
На русском языке полный текст романа «Мы» впервые был опубликован в 1952 году в американском издательстве имени Чехова (Нью-Йорк), в России — лишь в 1988 году в журнале «Знамя»[27][19].
В 1926 году БДТ в Ленинграде была поставлена пьеса «Блоха» по мотивам произведения Н. Лескова «Левша»; в МХАТе-2 также поставлены пьесы Замятина.
Последующие произведения Замятина, в том числе несколько пьес, не были допущены советской властью к отечественной публике.
Замятин — блестящий стилист, оказавший сильное влияние на многих русских писателей. Он писал в стиле «орнаментальной прозы» А. Ремизова, доведя её до сатирического, часто гротескного сюрреализма, который называл неореализмом. В стремлении Замятина к ясным повествовательным структурам и математическим метафорам сказывается его инженерное образование.
— Вольфганг Казак
![]() ![]() | ||||
---|---|---|---|---|
Словари и энциклопедии | ||||
Генеалогия и некрополистика | ||||
|