Адонис (Адунис, араб. أدونيس, настоящее имя Али Ахмад Саид Асбар (араб. علي أحمد سعيد إسبر; род. 1 января 1930, Аль-Кассабин, Латакия) — сирийский поэт и эссеист. Жил в основном в Ливане и во Франции. Автор более 20 книг на родном арабском языке, считается наиболее значительным представителем движения «Новой поэзии».
Адонис | |
---|---|
![]() | |
Псевдонимы | Adonis |
Дата рождения | 1 января 1930(1930-01-01)[1][2][3][…] (92 года) |
Место рождения | |
Гражданство (подданство) | |
Род деятельности | поэт, писатель, переводчик, журналист, преподаватель университета, литературовед, литературный критик |
Язык произведений | арабский |
Награды |
![]() |
![]() | |
![]() |
Родился он в 1930 году в шиитской семье в сирийском селении Кассабин около Тартуса на средиземноморском побережье. С раннего возраста он работал в поле, но его отец регулярно заставлял его заучивать стихи, и он постепенно начал сочинять стихи сам. В 1947 году он имел возможность читать стихотворение для президента Сирии Шукри аль-Куатли.
В молодости испытал сильное влияние мыслителя Антуна Саады, некоторые знания в классической арабской литературе получил от своего отца[6].
Во время обучения в Дамасском университете (где изучал философию, конец 1940-х-начало 1950-х годов) он работал редактором ряда газет и журналов, выходивших в Дамаске[7], в конце 40-х начал печататься. В интервью в газете «Монд» (1984) он вспоминал, что газеты, первоначально отвергшие стихи Али Ахмада Саида, охотно согласились опубликовать те же произведения, присланные им под псевдонимом Адонис[8].
В 1955 году подвергся произвольному шестимесячному тюремному заключению за политическую деятельность и членство в Сирийской социальной националистической партии, с 1956 года поселился в Ливане, в 1957 году стал гражданином Ливана, однако обычно считается сирийским поэтом. В 1970—1985 годах был профессором арабской литературы в Ливанском университете, также читал лекции в университете Дамаска и ряде западных университетов. Получил докторскую степень в 1973 году в Университете св. Иосифа в Бейруте.[6]
Влияние на его творчество оказали эстетические принципы сюрреализма и мифологические образы. В программной статье «Попытка определения „Новой поэзии“» (1959) Адонис декларировал, что её основу составляет «творчество, побуждающее к деянию», ей свойствен универсальный взгляд на мир, а поэзию от прозы отличает не столько размер и рифма, а ассоциации, опыт индивидуального видения мира, она способна породить бесконечные интерпретации своего смысла[9]. В его собственных стихах присутствуют отголоски древних доисламских культур Средиземноморья: шумеров, финикийцев, вавилонян, греков; используются мифологические символы: Адонис, Баал, Феникс[10].
Согласно С. Х. Джайуси, именно творчество Адониса, а именно сборник «Песни Михьяра из Дамаска» (1961), обозначило «великий раздел» языка современной арабской поэзии. Поэт достигает как твердой преемственности с классическим стилем и манерой, так и определенного разрыва с ними, вводя совершенно новый синтаксис, но сохраняя гармонию благородства и риторической возвышенности классического языка[11]. Сам Адонис в эссе, написанных в различные периоды своего творчества, менял свои воззрения на язык; он описывает поэта как «всадника языка» и утверждает, что тот должен возвратиться к его «корням», первоначальной невинности слов[12].
Адонис продолжает писать поэзию в двух формах, иногда перемежая метрические и прозаические конструкции в одной и той же поэме, что дает сильный эстетический эффект[13].
По словам Джайуси, Адонис колеблется на границе между пророчеством и трагическим страданием, подобно Иову[14]. Стихи Адониса кажутся как мистическими, испытавшими влияние суфизма, так и революционными, анархическими[6].
Поэтика Адониса сложна, оригинальна и изощренна, его образы почти всегда удивляют читателя, создавая необычную и неожиданную атмосферу; его метафоры нередко отчуждены от точной реальности и образуют собственный мир. Джайуси считает самым революционным аспектом его метафорики радикализацию отношения между образом и объектом[15].
В глазах многих читателей сборник 1961 года до сих пор считается лучшим; его самая сложная книга, 400-страничная «Единственное в форме множественного» («Муфрад би-сыгхат ал-джам», 1977), осталась «закрытым миром» для большинства читателей[6].
Тему города Адонис развил в поэме «Могила для Нью-Йорка» (1971), которую С. Х. Джайуси называет изящнейшей современной арабской поэмой, развивающей глобальное видение большой проницательности и действенности[16].
Его произведение «Книга» («Ал-Китаб», 1995) — сложная структура, центр которой — личность и опыт аль-Мутанабби. В издании «Книги» каждая страница делится на четыре части: текст и маргиналии; в каждой части представлен отдельный аспект арабской истории и различный голос[17].
В своих главных эссе «Шок современности» (1978) и «Манифест современности» (1980) Адонис утверждал, что в арабской культуре ислам играл отрицательную роль, так как подчеркивал постоянное воспроизведение старого; Адонис же рассматривает ислам как величайшее препятствие творческому началу и модерновости[18].
Кроме стихов, Адонис также известен как переводчик (в частности, стихов Сен-Жон Перса и Ива Бонфуа), литературовед и литературный критик, автор исследования «Суфизм и сюрреализм» (1992). На французский стихи Адониса переводили Эжен Гильвик и Этель Аднан, Гильвик также написал стихотворение «Пространство Адониса», в котором сравнил поэта с богом, творящим свои миры.
Особенно выросла известность Адониса в Европе в 1984 году: в мае он прочитал в Коллеж де Франс курс лекций об арабской поэтике, в октябре того же года состоялась встреча с ним группа французских и арабских писателей и критиков (семинар включал беседы о поэтическом опыте Адониса и переводы его поэзии на французский), а в ноябре — поэтический вечер и выставка в издательстве «Autrement Dit», сопровождавшийся показом телефильма.
В 1985 году поселился в Париже, работал консультантом в ЮНЕСКО. В 2011 ему присуждена Премия Гёте. Неоднократно рассматривался как вероятный кандидат на Нобелевскую премию по литературе[19].
Я восхожу во имя злака,
когда наш хлеб становится как ад,
когда усопшие листы из древних книг
вновь превращаются в обитель страха.
...
Цвет революций - радуга тугая -
под пеплом мира будит ото сна
закованное льдом озерным Время
и льет его в иные времена,
всходящие из теста поколений,
крепчающих, как детские колени,
день ото дня,
из года в год,
из века в век
передает
все доброе, чем славен человек...[20]
Поэтические сборники:
Литературоведческие труды:
Поэмы:
![]() ![]() | ||||
---|---|---|---|---|
Словари и энциклопедии | ||||
|