Константи́н Константи́нович Кузьми́нский (16 апреля 1940, Ленинград, РСФСР, СССР — 2 мая 2015, Нью-Йорк, США) — русский поэт и эссеист, диссидент.
Константин Кузьминский | |
---|---|
| |
Имя при рождении | Константин Константинович Кузьминский |
Дата рождения | 16 апреля 1940(1940-04-16) |
Место рождения | Ленинград, РСФСР, СССР |
Дата смерти | 2 мая 2015(2015-05-02) (75 лет) |
Место смерти | |
Гражданство |
СССР США |
Род деятельности | поэт, эссеист |
Годы творчества | 1956—2015 |
Язык произведений | русский |
Награды | Премия Андрея Белого, Georgievich Award |
Медиафайлы на Викискладе |
Учился на биолого-почвенном факультете Ленинградского университета и на отделении театроведения Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, но был отчислен отовсюду. Работал рабочим тарной фабрики, ликеро-водочного завода, рабочим сцены Мариинского театра, маляром в Русском музее, рабочим хозчасти Эрмитажа, рабочим геологической экспедиции и т. д.
С середины 1960-х гг. принимал самое активное участие в неофициальной литературной жизни Ленинграда, составил ряд самиздатских авторских книг (в том числе Иосифа Бродского, Станислава Красовицкого, Генриха Сапгира), самиздатскую «Антологию советской патологии». Проводил квартирные выставки неофициального искусства.
С 1975 г. в США, жил в Техасе, затем в штате Нью-Йорк. С самого начала резко противопоставил себя основной группе русских литераторов-эмигрантов, придерживавшихся умеренных взглядов и консервативной эстетики. Публиковался в «левых» эмигрантских изданиях: альманахах «Мулета», «Черновик», «А—Я» и др.; в 1981 г. выпустил совместный сборник стихов с Эдуардом Лимоновым и Алексеем Цветковым.
Фундаментальный труд Кузьминского — «Антология новейшей русской поэзии у Голубой Лагуны» (девять томов начиная с 1980 г.). Это издание представляет собой наиболее обширное, систематизированное по регионам и поэтическим группам собрание поэзии самиздата 1950-1980-х гг., снабженное комментариями составителя.
Константин Кузьминский скоропостижно скончался 2 мая, 2015 года от сердечного приступа, у себя дома в городе Лордвиль, штата Нью-Йорк[1][2].
Поэт В. П. Бетаки, и не он один, отмечает, что, если самые ранние версификации Кузьминского ещё носят печать наблюдательности и живости, то с некоторых пор образцы его поэзии более всего напоминают настенное творчество самого низкого разбора; притом в жизни К. (и в «творчестве») проявил себя как человек крайнего невежества, поверхностный и на редкость непорядочный, способный исказить любую услышанную или подслушанную им информацию (к содержанию «лагуны»), поэтому рекомендуется всем, кому поневоле (или по незнанию этих черт провокатора) случится иметь общение с К., соблюдать крайнюю осторожность. Так же следует относиться ко всей информации, которой наполнена его «антология»[3].
Владимир Козаровецкий даёт анализ «уровня критики» Кузьминского аргументированный — существенное отличие от стиля опусов доморощенного «литературоведа», последовательных только по части обилия грязи, злобности, брани и сквернословия — основных «стилистических» характеристик его «антологии», и везде в этом дилетантском, а потому — претенциозном море анекдотического вранья — «я», «я», «я».
Не меньше и противоположных мнений:
Владислав Кулаков: «Кузьминский — enfante terrible русской поэзии — своим стилем и имиджем может шокировать кого угодно. Он давно разругался с доброй половиной художественно-литературной эмиграции, а о советском литистеблишменте иначе как нецензурно он, кажется, вообще никогда не выражался. Но одно дело имидж и личные вкусы (об этом мы ещё поговорим), и совсем другое — результаты многолетней издательской работы. А они, как говорится, налицо. Девять обильно иллюстрированных толстенных томов (по 800—900 страниц) альбомного формата. Фотографии, документы, живопись, графика, авторские автографы (много факсимильной печати), воспоминания, комментарии — огромное количество информации. И, конечно, стихи, море стихов. Кузьминский в этом море — как рыба в воде. И прислушаться к его мнению, пусть и выраженному в сколь угодно экзотической форме, уверяю вас, стоит.»[4].
Джон Э. Боулт: «Более невероятного составителя, более иконоборческого публициста, более нетерпимого комментатора, чем Г-н Кузьминский, всем известный своими капризами, трудно было бы и представить. Но самое любопытное, что именно Г-н Кузьминский оказался единственной кандидатурой для этого непомерного труда. Подобно тому, как поэт Бенедикт Лифшиц, вращавшийся в центре русского авангарда, стал автором достоверных мемуаров о русском футуризме, Константин К. Кузьминский, верный рыцарь диссидентской музы и центральная фигура ленинградского полусвета, должен был воссоздать словесный образ второй советской литературы.»[5].
Переводчик поэзии Георгий Бен пишет в записке к Эмме, жене К. Кузьминского: «...я решительно не согласен, что костина мечта сделать антологию – это никому не нужно. Разумеется, вы совершенно правы, говоря, что это не нужно «континентовской» мафии и еще многим литературным пиратам. Но это нужно – нужно – и нам, немудреным читателям, знающим русский язык, да и (с дальним прицелом), может быть, и американцам и жителям других стран, интересующимся Россией. Конечно, таких тиражей, какие имеет Шекспир или Толстой, Костя себе не добьется, и я очень допускаю, что миллионером Костя на этой антологии не станет. Но если хочешь становиться миллионером, то надо бросать литературу и открывать ресторан. И, кстати, не будь костина работа нужна, не было бы «института русской культуры» и всех этих сборников, которые ведь не на манну небесную набираются, брошюруются и распределяются.»[6].
Составленная им вместе с Григорием Ковалевым антология «У голубой лагуны» вошла в историю. Конечно, антология — это не только тексты поэтов андеграунда, это и комментарии Кузьминского, весьма специфические, и зачастую к литературе не имеющие отношения. Антология оказалась не только вкладом Кузьминского в литературный процесс, но и его авто«pr»-ом. «Pr»-ом профессиональным, можно сказать, гениальным. И главное — оправданным. Все дело в том, что Кузьминскому есть что пиарить. Он действительно талантливый поэт, недооцененный, а фактически и неизвестный. Его книжечки «Послания к тямпе», «Стихи о мадьярке» и т.д. выходили в Америке крошечными тиражами и кроме группы товарищей (к коим когда-то принадлежал и пишущий эти строки) их мало кто видел. Но время Кузьминского придет, интерес к своей персоне он обеспечил, стихи прочтут позднее. И оценят. Это и есть конечная цель поэта, в данном случае Кузьминского.
В 2006 году режиссёр Андрей Загданский снял документальный фильм «Костя и Мышь», о поэте и его жене, Эмме Кузьминской, по прозвищу Мышь. На международном кинофестивале о правах человека «Сталкер» (2006) фильм был удостоен специального диплома жюри.
1997 — Лауреат Премии Андрея Белого. Номинация «За заслуги перед литературой».
2020 — Лауреат Georgievich Award. Награждён орденом «С Благодарностью от Человечества!».
2015 — Стихи. Архивные записи.
|